Этими материалами с нами поделились наши читатели. Надеемся, они будут вам интересны. Спасибо пользователю LunaTreck за присланный текст.

У лица чуть слышный шорох — на сук рядом лёг козодой. У козодоя такие короткие ножки, что он не сидит, а лежит. И не поперёк, а вдоль сука, как это принято только у козодоев. Лежит и головой подёргивает, словно косточкой подавился — не проглотить.

Ночная, осторожная птица, а вот она, рядом, рукой достать! Но я и пальцем не шевелю — где ещё так близко его увидишь. Вот сорвался с сучка, метнулся над полем, воздев узкие крылышки, кого- то схватил на лету, и снова лёг у самой руки! Так и тянет коснуться его струйчатого пера цвета засохшей коры. Вот оттопырю палец и пощекочу...

Для любителей природы, походов, лесов и джунглей мы подготовили несколько очень полезных и интересных обзоров об одной из привлекательных туристических стран: “Все флаге и гербе Непала”, “страна Непал – информация для туристов” и “нужна ли виза в Непал туристам”.

Сидим рядышком на суку. Луна отражается в часах на моей руке и в чёрных глазах козодоя. Поднимаю глаза, а в овсе-то лежит медведь!

Когда и откуда он выкатился на поле? И я проглядел, и зарянка с дроздом проспали.

Будь я ружейный охотник, сейчас бы и грохнул выстрел. Но я фотоохотник, выстрел не прогремел. Не раздалось и тихого щелчка — снимать уже было темно. Зато в награду я видел, как медведь ел овсяную кашу! Распластался удобно на брюхе, загребал лапами колоски и, почмокивая, скусывал их. И похож он был на уличный снегоочиститель — полз и загребал, загребал и полз.

Хватит, Миша, довольно, ещё живот заболит! И я тихонько шлёпнул в ладоши, и медведь исчез. Он даже не вскинулся на дыбки, чтобы меня увидеть. Прокатился шаром по полю и окунулся в кусты. И снова зарянка не стрекотала, и дрозд спокойно спал.

Оказалось, прогнать медведя — не обязательно из ружья палить. Прогнать его можно лёгким взмахом руки. Как комара или муху... Если, конечно, ты на лабазе. И на высоком!

НА МАХАНЕ

Теперь приглашаю желающих на махан, на нём караулят тигров. На тигра я мало надеюсь — очень уж он хитрый зверь. И всё же, а вдруг? В лесу ведь часто случается «вдруг». Вдруг выйдут из зарослей кабаны, а за ними и их пастух — тигр?..

К махану привёл меня Джекоб. Он шикари — охотничий проводник. Маленький, худенький, чёрный. Одет в зелёную курточку, шорты и босоножки. А змеи, думал я, глядя на его полуголые ноги. Но Джекоб бесстрашно шагал по высокой траве, и я старался не отставать.

Махан был на самой опушке джунглей, у луговины. Я ждал увидеть лёгкий настил на дереве, как описывают махан в книгах, а тут стояла избушка на курьих ножках! Будка на высоких жердях, к будке лесенка. В будке дверь, оконца. Избаловались охотники...

Но джунгли вокруг настоящие, и ночь впереди настоящая.

Скрипят под ногами ступеньки, тихо пискнула дверь. В будке темно и душно. По сторонам светлеют оконца — смотри в любое.

Заросли млеют на солнце.

Зелень, жара, тишина. Главное теперь не торопиться, чтобы ничего не пропустить. Подкараулю индийскую ночь — чем она не похожа на нашу?

Замелькала над луговиной сизоворонка, блестящая, как фольга. Из второго окошка виден бюльбюль, хохлатый и краснощёкий. В третьем порхает скромная зелёненькая нектарница — странная помесь пищухи и пеночки. Птичка тычет клювик в цветы, как соломинку в бокалы с коктейлем. В четвёртом окошке сидит зелёненький попугайчик, с распухшим красным носом. Сидит на одной лапке, а другой держит ягоду, подносит к носу и нюхает. Или откусывает?.. Будни джунглей: всё как всегда. Но для меня это праздник: я ведь всё вижу в первый раз!

На мокрую луговину прилетела белая цапелька. Потом два тёмных аиста с белыми шеями. Аисты опустили шеи в траву и... исчезли! Подняли из травы — как две белые палки торчат. «Палки» как бы сами по себе движутся над травой.

Где-то клохчут цесарки, но в Индии цесарок нет! Протявкала белая куропатка, а в Индии они не живут! Знакомые голоса незнакомых птиц...

Под вышкой кто-то свистит, зовёт, — не Джекоб ли за мной вернулся? Нет, не Джекоб, а птица! Синие крылья, желтоватое брюхо и огненно-красный нос. Птица лихо свистнула и... плюхнулась в воду! Да это же зимородок, хоть ростом и цветом, как попугай.

Потянуло прохладой и сыростью. Вечер уже. За потемневшей горой рокочет гром и вспыхивают зарницы — из-за гор наползает гроза. Дождь зашумел. Скрылись куда-то белошеие аисты, улетела цапелька, помахав на прощанье белыми крыльями. Шурша, проскакала по крыше белка, полосатая, как бурундук. Лес готовится к ночи. И вот первый голос из тьмы, из самой утробы леса. Гулкий, мощный и чуточку угрожающий: у-ху-хуу! Прогудел, как в пустое дупло. Объявил, приложив рупором лапы к пасти: СЛУШАЙТЕ ВСЕ — ОБЪЯВЛЯЮ НОЧЬ!

И сразу стали позванивать невидимые колокольчики, кто-то в вершинах деревьев настраивал перезвон. И только бы слаженно зазвонить, как вдруг... закипел чайник! Засвистел пар из носика, крышка отчаянно задребезжала — вот-вот выплеснется кипяток!

В нашем лесу знаком каждый звук — здесь всё безымянно. Всё повисает в воздухе, как загадка. И тревожит воображение.

Снова кричали несуществующие цесарки и куропатки. Кто-то рявкнул на них сердито: аауу! И птицы в страхе умолкли.

Но одну загадку я, кажется, разгадал: «чайник» и «колокольчики»— это одно и то же. Цикады пробуют голоса! И вот уже опробовали, позванивая, посвистывая и шипя, и грянули в полную мощь! И невозможно поверить, что это всего лишь кричат насекомые, — это мотоциклы, подвешенные на сучки! «Мотоциклы» ревут без глушителей, трещат во все клапаны. Слышно сейчас только их. Теперь не услышишь, если даже тигр проревёт или протрубит слон!

Только «колокольчики» разгадал — «лампочка» загадалась! Вспыхнул вдруг на дереве огонёк, словно лампочка на новогодней ёлке. Вспыхнула, добела раскалилась — пых, и перегорела! Снова вспыхнула, уже чуть повыше, снова начала разгораться и снова перегорела. Бродит по дереву блуждающий огонёк, разгораясь и угасая, привораживая глаза. Какая-то плавающая мигалка, диковинная живая свеча.