Этими материалами с нами поделились наши читатели. Надеемся, они будут вам интересны. Спасибо пользователю LunaTreck за присланный текст.

И всё-таки, пересекая слоновью тропу, мы немножко волнуемся. Ну что ж, волнуются и слоны, пересекая человечьи дороги. Да так, что оставляют на них — от волнения!— свои слоновьи «меты»! Выходит, что мы даже немножечко посмелей...

В сумраке и тесноте ненадёжны глаза, тут лучше уши оленя и чуткий собачий нос. Нас, наверное, все слышат и чуют, а мы никого не видим.

Выходим на луговину — словно выныриваем из глубины. Обдало солнцем, как кипятком! Сухо шуршат стрекозы— чёрные с золотыми колечками. Мечется чёрный с золотом махаон. На корягах, торчащих из чёрной воды озерка, дремлют белые цапельки. Поляна и озерко как светлый солнечный блик посредине тёмного леса.

Джунгли Индии и горы Непала – все это манит туристов. Но вначале сюда нужно доехать, а это не всегда просто. Читайте наши статьи: “Все о визах в Непал”, “Герб и флаг Непала – это интересно” и “Страна Непал – фото и факты”.

Снова лес, снова сумрак и тишина. И никого вокруг, хотя ясно чувствуешь, что за тобой следят. Кто-то упорно сверлит затылок и спину. Вот бы где пригодился третий глаз!

Вообще-то это дело привычное— во всяком лесу за тобою следят. Разница только в глазах — чьи глаза сейчас провожают тебя? Чьи уши поворачиваются за тобой? Чьи рубчатые носы раздувают ноздри?

Позади глухо и мягко ухнуло! Какой-то тяжёлый мешок сорвался с дерева и грузно ударился в землю. Шорох, суматошный шелест ветвей. И тишина. Торопливо шарю глазами: стволы, сучья, листья. Иду от дерева к дереву, вглядываясь в сгустки теней. Наверху, куда уже пробивается солнце, где голубеют пятнышки неба, на толстом гладком суку расселся... леший! Вижу чёрный мохнатый бок, чёрная мохнатая рука стиснула ветку. И чёрный хвост обвил сук, как змея!

Косматая лешева голова скрыта в листьях. Это его глаза щекотали мне спину. Медленно поднимаю «ружьё», но леший настороже. Вскочил на короткие ноги, вытянул чёрные руки вперёд — словно нырять собрался! И нырнул в зелёные волны листьев! Побежал по сучкам, мотая неистово ветки. Зелёный вихрь пронёсся по кронам. А в конце снова стук падающего мешка. Чёрный лангур, леший малабарского леса, спрыгнул на землю. И убежал.

Пигмей, лохматый чёрненький мужичок. Хитрый и осторожный. Не променявший вольную жизнь в лесах на попрошайничество в городах, как это часто случается с другими обезьянами.

Это он так громко кричит по утрам, когда в лесу ещё сумерки и сырой туман волочится по хмурым вершинам. Я помню эти рассветы в горах и гулкую перекличку лангуров. Ху-хуху-хуух! — ночь позади! А сосед ему издали отвечает: хо-хохо-хоо! — встречаю утро! И обоим отзывается эхо...

Лес то чуть гуще, то чуть реже. Ни шороха зверя, ни голоса птицы. А мы-то представляем джунгли напичканными зверями! Нет уже таких джунглей, да и сами джунгли потихонечку исчезают.

И всё-таки джунгли — это джунгли! В прогале над головой пролетело пернатое чудо.

Протрепыхалось нечто синее и крылатое, с двумя атласными лентами позади. Ленточки бились по ветру и шёлково шелестели.

Чудо присело на сук, и я увидел два красных глаза и роскошный синий хохол! Хватаюсь за аппарат, Джекоб хватается за меня. За вершинами ближних деревьев шум летящего вихря. Словно кто-то качает насос — шух-шух- шух-шух! Летит над лесом большая птица, мощно качая крыльями; сейчас появится в чистом прогале, во всей своей величине и красоте.

Поднимаю фоторужьё — так это же носорог! Его мы разыскиваем с утра! От махов крыльев мотаются листья, вижу морщинистые голые щёки— красные с синим и блестящий оранжевый глаз. Брюхо белое, ноги голубоватые. Весь для цветной плёнки! И еле уж помещается в видоискатель — пора!

Жму на спуск — нет щелчка...

Забыл взвести в суматохе! Дёргаю рычажок, ловлю носорога на мушку, — и в это мгновенье его скрывает вершина. В глазах у меня одни листья, в ушах затихающий посвист крыльев. Всё дальше, всё тише — и ничего...

Замахиваюсь «ружьём», чтобы расшибить его о ближайшее дерево, но в чём оно виновато? Сам виноват, что не снял ни райского дронго, ни носорога.

Джекоб понимающе разводит руками. В его охотничьей жизни и не такое случалось. Однажды забыл зарядить ружьё, карауля в засаде тигра!

Наверное, просто меня успокаивает. А я успокоиться не могу.

ЗА БЕЛОЙ ГАРНОЙ

В этом лесу видели белую гарну. Гарны — антилопы. Старые самцы — тёмно-бурые, молодые самцы и самки — рыжие. И значит, белая гарна — это диковина, редкое исключение. И увидеть её — событие.

Чуть свет мы отправились в лес. Раннее утро, но уже припекает. Непривычна для меня, северянина, ни эта утренняя жара, ни этот странный лес. Понатыканы везде столбы бетонные с жестяными листьями на маковках. Это такие тут пальмы. А под столбами ажурные зонтики — это деревья акаций. Каждый зонтик по ободку украшен бахромкой лиан. А под акациями комнатные «столетники», только без горшков и высотой до потолка! Называются кактусовидные молочаи. И на всём — столбах, на зонтиках и столетниках — растут гвозди, шипы и крючки! И по этому лесу не ходят, а продираются.

И шумит этот лес не по-нашему. Не рокочет, как стройный сосновый бор, не плещет в ладошки, как роща берёз. Жестяные листья пальм будто точатся друг о друга, жёстко скребут о стволы. Словно продирается кто-то сквозь заросли: вот он ещё далеко, вот ближе уже, вот выйдет сейчас, покажется! Но ветер стихает — и нет никого.

Пока только я один продираюсь сквозь заросли, насаживаясь на шипы и крючки. Раздвинешь ветки — и пальцы в царапинах, сучок приподнял — и ссадина на локтях, пригнулся, пролез — на гвоздях и крючьях лоскуты одежды. Обитателей леса охраняют колючие заграждения.

Первая встреча — индийский робин. Чёрный как уголёк, с белым пятнышком на крыле. Повёл меня робин в глубь колючего леса и вывел на зелёного попугая. Попугай срывал зрелые ягоды толстым и красным клювом. И на шее у него красная ленточка. Очень красивая птица.