Этими материалами с нами поделились наши читатели. Надеемся, они будут вам интересны. Спасибо пользователю LunaTreck за присланный текст.

А РОГАТОЧНИКИ В ИНДИИ ЕСТЬ?

Двух видел: одного на... крыше трамвая, другого на... телеграфном столбе. И так похожи, что не различить. У обоих на шее пиратский платок, у обоих чёрная перевязь на левом глазу, вихры дыбом, зубы оскалены, а в руке устрашающая рогатка!

Конечно, это были только плакаты, плакаты в защиту птиц. Но дыма без огня не бывает: раз были плакаты, значит, где-то орудовали рогаточники!

Живых рогаточников я так и не встретил. Зато познакомился с удивительными охотниками, с охотниками за... хвостами! Да не за какими-нибудь, а за павлиньими.

Эти интересные материалы рассказывают о жизни людей в Азии. Непал, Индия и Бангладеш имеют схожую культуру. Вам также будут интересны другие наши обзоры: “путешествие в Непал – виза для россиян”, “герб и флаг Непала – история и фото” и “удивительная страна Непал – интересное для туристов”.

Видели вы павлиний хвост? Нет, павлиний хвост вы не видели. Потому что то, что вы видели, вовсе не хвост, а надхвостье. Да, да, знаменитый роскошный павлиний хвост — это совсем не хвост! Хвост у павлина скромный и незаметный. А пышный веер, что ошеломляет глаз, который блестит, переливается и сверкает и который павлин выставляет всем напоказ, — это не хвост, это шлейф, это большие перья надхвостья. Вот за этим-то шлейфом и охотятся юные охотники за хвостами.

Удивительная это охота! У охотников ни ружей, ни сетей, ни капканов. Даже луков нет или рогаток. Не гремят выстрелы, не разносятся победные кличи. Никто павлинов не ловит, никто не выщипывает им «хвосты». Просто ребята бродят по зарослям и собирают опавшие перья, как у нас собирают ягоды или грибы!

Каждый год павлины сбрасывают свои хвосты — как олени сбрасывают рога. И каждый год у них вырастают новые. Из собранных перьев, как из диковинных небывалых цветов, ребятишки складывают букеты. Или делают веера и опахала.

Маленькие охотники за хвостами бегают за туристами и заглядывают в глаза. Они совсем не похожи на тех, что нарисованы на плакатах. Они не пираты-разбойники, не истребители птиц.

ЕСЛИ СМОТРЕТЬ ПО СТОРОНАМ?

Лучше всего смотреть с дороги.

Едем по СЕВЕРНОЙ ИНДИИ. Поля зелёной пшеницы, сурепка жёлтая на межах — как и у нас. Но у нас так будет только ещё в июне, а сейчас, в феврале, поля у нас снежные, даже проталин нет.

У нас сейчас на санях ездят, а тут уже везде пахари с плугом: в Индии не один урожай в году, а два, а то и три!

Пашут на белых быках — индийских горбатых зебу. За пахарем, как и у нас, копошатся в бороздах скворцы и вороны; индийские вороны похожи на наших серошеих галок, а индийские скворцы-майны совсем на наших скворцов не похожи.

Много вокруг непохожего. Домики, слепленные из глины. Крыши крыты соломой и тростником. Белые деревенские храмы — как сахарные юрты. На белом храме чёрные коршуны дремлют. На глиняном дувале павлин сидит — как у нас петух на заборе. В мутном пруду лежат чёрные буйволы: из воды торчат пучеглазые головы, словно чёрные жабы. По колено в воде стоят кулики-ходулочники, на берегу семенят красноносые индийские чибисы.

В тени ивы спит на одной ноге белоснежная цапелька, на ветках висят птичьи гнёзда, похожие на вязаные кисеты.

Глаз по привычке ищет знакомое. Вот сизоворонки сидят на проводах, удоды, щурки. А вглядишься — удоды какие-то тусклые, сизоворонки не лазоревые, а скорей лиловатые, а щурки не синегрудые, а зелёные. Коршун парит... белоголовый! Священный коршун браминов.

Вдоль дороги развесистые деревья. Тени через дорогу словно ступеньки — вот-вот машина запрыгает! Но машина летит, и жаркий ветер посвистывает в окошке.

На деревьях зелёные попугайчики. Я выскочил, подошёл, поднял вверх аппарат, а попугайчик — кап в объектив! Хорошо, что я не раджа. В старину вот так же один легкомысленный попугайчик капнул на чалму заносчивому радже, и тот, рассердясь, повелел у всех придорожных деревьев все сучки обрубить!

Что такое — у всех деревьев обрублены сучья! Неужели тот самый исковерканный лес? Все деревья голые, искорёженные, окромсанные. Нет, сучки обрубили не по капризу— нужны были листья на корм. В Индии часто «косят» деревья, как у нас косят траву. И ветками кормят скот. Но эти деревья «скосили» не для буйволов и не для коз, а для диковинных домашних животных. Разводят индийцы особых «кур», которые несут им золотые яички. Вот этих-то «кур» и кормят зелёными листьями. «Куры» ростом с палец, но страшно прожорливые. Это гусеницы бабочки-шелкопряда. Бабочку одомашнили и разводят. Гусеницы, окукливаясь, сплетают большой золотистый кокон — весь из шёлковых нитей! Расплетай его, разматывай и тки из нитей шёлковую материю, шей праздничную одежду.

«Скошенные» деревья похожи издали на горелый лес: чёрный, обугленный и корявый. Но лес этот жив: весной он снова зазеленеет, словно сочный лужок. И снова придут косари с тесаками, чтобы его скосить.

Через дорогу перешло стадо белых коз — все как одна с чёрными головами. Вдоль дороги шагают голенастые драмодеры — верблюды с одним горбом. А прямо посреди дороги сидят рыжие обезьяны! Пришлось остановиться и выйти. Могучий вожак направился к нам, подошёл, оглядел с головы до ног и протянул волосатую руку чёрной ладонью вверх. Посмотрел на то, что мы ему дали, понюхал, наморщив брезгливо нос, презрительно хмыкнул, повернулся к нам красным задом и пошёл, задрав нагло хвост. «Хвост-то хоть опусти, невежа!»— крикнул я. Но он даже не обернулся.

Кончились поля и деревни, начались кочковатые луговины. Шмыгнул водяной фазанчик с острым хвостиком и непостижимо длинными пальцами. Как только сам себе на пальцы не наступает! Фазанчик подскочил к мочажине и... побежал по воде! Ну не совсем по воде, а по плавучим листьям кувшинок — но нам-то казалось, что по воде.

У мочажины два голубых журавля с ярко-красными шеями. Индийские журавли- красавцы — антигоны. Что можно про них сказать? Ничего не хочется говорить, хочется только смотреть.