КОВЕР-САМОЛЕТ
Скажем так: не ковёр, а коврик, метр на полметра примерно. Мягкий, ворсистый, с бахромкой по краям, как и положено. По ночам ковёр оживает, просыпается и летит. Если вы скажете, что такое бывает лишь в детской сказке, то ошибётесь! Такое случается в джунглях Индии каждую ночь. Каждую ночь оживают ворсистые коврики — пушистые, мягкие и с бахромкой. Не спеша взбираются они на макушки самых высоких деревьев, прыгают и, распластавшись, летят. Летят плавно, бесшумно, неторопливо. Сказочная тропическая ночь, сказочный лунный свет, сказочный ковёр-самолёт...
У необыкновенного ковра и название странное — шерстокрыл! Но есть и простое —летяга. Гигантская летучая белка. Шерстокрыл похож сразу на белку и на куницу. На боках у него, конечно, не крылья, а широкая волосатая перепонка, на лету она растягивается и держит летягу в воздухе. Вот тогда-то шерстокрыл и превращается в ковёр-самолёт. Зверь-ковёр может лететь куда вздумается. Но больше всего он хочет лететь туда, где созрели фрукты и ягоды. Очень уж этот «ковёр» любит сладенькое. Совсем не бензином заправляется этот «самолёт», а фруктовыми сладкими соками.
Говорят, на полкилометра может прыгнуть зараз — с поворотами, виражами, даже с мёртвыми петлями. Прыжок, второй — и километр позади! Что такому стоит допрыгать до самой далёкой рощи, дальнего сада, до самой дальней плантации!
Удивительная картина—летит бескрылый зверь. Незабываемая картина: джунгли, ночь, светляки и бесшумная тень мохнатого ковра-самолёта...
ПОРТНИХА
Прыгает по веткам пичужка: хохолок дыбом, а хвостишка так задран, словно она им затылок от солнца прикрыть пытается. Я пошёл за ней, и птичка привела меня к своему гнезду. Много видел я удивительных гнёзд, но такого удивительного — никогда! Находил гнёзда из глины, слепленные горным поползнем,— гнездо в двести раз тяжелей самого хозяина! Натаскать такую уймищу глины и то сколько труда надо! А сколько надо искусства, чтобы сплести из пуха гнездо-рукавичку, которое плетёт синица-ремез! А как ловко оштукатуривает своё гнездо певчий дрозд.
Птицы-гончары, птицы-ткачи, птицы-штукатуры. И вот ещё один мастер — птица- портниха. Гнездо на деревце не слеплено, не сплетено, а... сшито!
Всякой портнихе, понятно, не обойтись без иголки и нитки. Пожалуйста! Иголка у птицы-портнихи — свой же собственный острый клюв, а нитки она сама скручивает из волокон хлопка и паутинок от коконов шелкопряда.
Иголка есть, нитки есть — пора и за дело. Высматривает портниха на дереве два-три больших листа, чтоб рядом росли, складывает их краями и сшивает как лоскуты. Протыкает клювом-иголкой дырочки, протягивает в них самодельную нитку. Стежок за стежком, стежок за стежком. Поправляет, выравнивает, стягивает. Готова зелёная сумка-авоська!
Теперь можно внутри её и само гнездо сплести, снести яички. Никто такое гнездо не увидит — просто листья висят. А если кто и догадается — всё равно не доберётся: ветки тоненькие, гнутся, раскачиваются — не удержится.
Портниха — птичка доверчивая. Гнездо своё сшила в саду, у самого глиняного домика. Не напрасно она тут устроилась: гнездо сшито не самодельными нитками, а фабричными, разноцветными! У дома подобрала. А может быть, даже и утащила. Вид у портнихи что-то уж больно встревоженный и виноватый. Уж не расплела ли она на нитки хозяйкин свитер или чулок? Что ей стоит, раз портниха она! Вполне может быть. Пороть-то проще, чем шить.
