Этими материалами с нами поделились наши читатели. Надеемся, они будут вам интересны. Спасибо пользователю Irishka за присланный текст.

Заметив отца или мать, мгновенно все птенцы начинали пронзительно стрекотать. Их голос по силе, конечно, не мог соперничать с ревом водопада, но благодаря тому, что он звучал совершенно в другом тоне, был хорошо слышен. Среди вечного шума воды отчетливо выделялась песня синей птицы. Она оказалась поразительно музыкальна. Исполняемая в низких тонах, она звучала громко и совсем непохоже на птичью, более напоминая флейту или пастушью свирель. Неторопливая свистовая мелодия красиво сочеталась с ритмичным грохотом воды.

Экспедиции в горы тяжелы всем, и зоологам, и альпинистам, и простым туристам. Самые волнующие приключения в горах ждут в Непале – стране Эвереста и Аннапурны. Читайте наш цикл обзоров: что туристу привезти из Непала интересного друзьям и близким, все о непальской валюте – рупии и как долго лететь в Непал на самолете из Москвы.

К моей палатке, поставленной на берегу среди камней, синие птицы привыкли довольно скоро, и жизнь семьи потекла своим чередом. У самца и самки, так же как и у хозяев первого найденного мною гнезда, были свои места кормежки. Одна из птиц неизменно отправлялась собирать корм вверх по ручью, а вторая — вниз. Они шли по своим участкам у самого уреза воды, тщательно и неторопливо обследуя каждую заводь и щель в камнях. То и дело они выхватывали из водоворотов упавших туда еще живых певчих цикад, стрекоз, кузнечиков. Время от времени птицы удалялись от воды, чтобы осмотреть почву под кустами и деревьями, растущими на берегу. К гнезду они летели только после того, как набирали целый пучок корма. Если добыча оказывалась слишком крупной, то они ее обрабатывали на большом камне, который служил им «кухонным столом». Как-то самец притащил сюда большого зеленого кузнечика. Кроме того, у него в клюве были еще три цикады. Бросив цикад, птица принялась колотить клювом кузнечика, пока не сделала из него «отбивную». После этого перехватила кузнечика поперек туловища клювом, как пинцетом, и собрала всех оброненных цикад, не забыв ни одну.

Родители проявляли недюжинную фантазию при составлении дневного меню для детей. Однажды один из них притащил к месту разделки водяного ужа длиной около тридцати сантиметров. Над змеей ему пришлось потрудиться основательно. Все-таки синие птицы не орлы, у них нет ни цепких лап, ни крючковатого клюва. Птица долго била ужа по голове, а затем принялась простукивать клювом, как молотком, все его длинное тело от головы до хвоста и обратно, повторив так несколько раз. Тщательность ее действий не шла ни в какое сравнение с тем, как обращаются со змеями хищные птицы. Птенцу, которому достался уж, пришлось нелегко. Он глотал его долго, с видимым усилием. Солидный кусок змеи еще несколько минут свешивался у него изо рта.

Сметливость и находчивость родителей обеспечивали птенцам обильный корм. Те никак не могли пожаловаться на его однообразие. Родители доставляли им все, что могли найти на своей речке — и насекомых, и змей, и даже свежую рыбу.

Так и выросли птенцы в ущелье, куда не попадали солнечные лучи и лишь изредка долетали брызги воды с горной речки. Надо сказать, что для Таджикистана, с его сухостью и жарой, это место было курортным. Но хотя птенцы жили в прохладном, почти северном климате, были они по-южному «смуглые»: все у них было аспидно-черным: и перья, и ноги, и даже клюв, который у взрослых птиц окрашен в ярко-желтый цвет.

В прохладном ущелье мне удалось побыть недолго. Надо было снова уезжать в долину, спускаться с гор. Пришлось расстаться с синими птицами. Но я увозила с собой негативы с изображением птиц. Пусть на отпечатках эти птицы будут похожи на простых ворон. Все-таки я их сняла. Мне удалось это сделать. А синие птицы остались в горах. Невозможно запечатлеть на бумаге блеск и красоту живого существа. Видимо, так же невозможно удержать навсегда, засушив как цветок в гербарии, счастье, каких бы трудов ни стоило его достигнуть.

ЗНАКОМСТВО С СЕВЕРНЫМ КАЗАХСТАНОМ

Работа, связанная с экспедициями, очень коварна. Обязанность много ездить, подолгу жить вдали от городов постепенно переходит в потребность, становится необходимостью. Но как быть тем, кто уже нашел свою Синюю Птицу, кто побывал и в Туркмении, и в Таджикистане? Смогут ли они после этого радоваться и удивляться встрече с незнакомыми им видами животных? Не будут ли они всю жизнь повторять: «Здесь-то что, а вот в Таджикистане я видела...»

Так думала я, покидая Среднюю Азию, и этого опасалась, когда выяснилось, что мне предстоит работать в Северном Казахстане. Что это за страна, где нет ни настоящих лесов, ни гор, где господствует одна бескрайняя степь?

Но когда я попала в Казахстан, сомнения отошли на задний план, а потом стали и просто смешны. Это происходило по мере того, как я знакомилась с природой новой для меня страны. Уже через неделю уникальные виды степных птиц и зверей завладели моими мыслями и чувствами настолько, что затмили все остальное.

По-видимому, нет места на земле, где бы зоолога не ожидало интересное и увлекательное дело, где бы не было для него своей Синей Птицы.

Даже если приходится ездить почти всю жизнь, всякий раз, когда самолет отрывается от земли, начинаешь волноваться как новичок. И не смущает меня, что беспокойства во время пути весьма обычны. Вначале лихорадочно думаешь о том, что из вещей могло быть забыто. Эти мысли долго не дают покоя, особенно если ничего не удается вспомнить. Но постепенно начинаешь отрешаться от повседневных дел и забот, оставленных позади. Вместе с увеличением отделяющего тебя от дома расстояния они начинают казаться все более далекими и незначительными. Однако на этом отрезке пути еще трудно бывает поверить, что скоро ты полностью окунешься в новый мир с его большими и мелкими делами, и только он один будет существовать для тебя в течение нескольких месяцев.